За то время, что мы не виделись, в его жизни произошло как минимум два важных события: он стал отцом и перестал называться Бодровым-младшим. Просто Cергей Бодров. И все понимают, о ком речь. При этом к своему отцу, знаменитому кинорежиссеру Бодрову-старшему, он относится с неизменным почтением и никак на его славу не посягает. Ему хватает своей. А еще недавно Сережа защитил кандидатскую диссертацию, сыграл в новой серии фильма "Брат", ушел из "Взгляда" и даже подумывает о том, чтобы начать снимать собственное кино. А почему нет? Пока все, что он начинал, ему удавалось.

Нечаянная встреча. Можно сказать, что сейчас у меня действительно новый порядок в жизни. Весной прошлого года я познакомился с одним таксистом, индусом по происхождению, который волею судеб после университета Лумумбы остался жить в Москве. Его родители, уважаемые на родине люди, из старинного брахманского рода, а братья живут в Америке, их бизнес — car-service, то есть тоже такси (кстати, в Чикаго, Нью-Йорке этот бизнес традиционно принадлежит выходцам из штата Кашмир). Интересный, образованный человек и, как положено индусу, с черной бородой и в чалме. И в золотых очках. Это мне особенно запомнилось.

— Мне, — говорит он, — эта работа очень нравится. Людей много, интересная работа. Даже жалко бросать.

— А зачем же бросать, — спрашиваю, — раз так нравится?

— Да понимаешь, такая штука... Я же каждые три с половиной года меняю профессию... И вообще все... Как объяснить? У нас обычай такой. Нельзя останавливаться посередине цикла. И нельзя его повторять. Год обучения, год освоения, год практики и полгода памяти. Как экзамен, самое важное. Но если даже не сдал его, все равно не надо останавливаться, потому что следующий цикл — это как бы отражение предыдущего...

Я был, конечно, потрясен. Человек в чалме крутит баранку, возит проституток и гостей столицы, и при этом жизнь его наполнена строгим и глубоким смыслом. Проще говоря, он помогает крутиться колесу сансары, как бы перескакивая со спицы на спицу. Такая вот история. В августе у меня начались съемки "Брата-2", мы отправились в Америку, в Чикаго, работали много, уставали, и как-то я собрался домой пораньше и поймал такси. За рулем, естественно, индус, в чалме и бороде, как положено.

— Откуда вы? — спрашиваю.

— Из Индии. А ты?

— Из России. Москва.

— О, Москва, — улыбается индус, и обычное начало не предвещает никакого сюрприза. — У меня брат в Москве. Тоже таксист. Сейчас он, правда, уже не таксист. Он профессор. В университете Ломоносова.

Cвобода выбора. Примерно в то же время я решил оставить телевидение, хотя работа была интересная, отказался от нескольких ролей в кино. Почувствовал, что судьба, как женщина, благодарно отплатила мне каким-то новым знанием. Например, о том, что свобода выбора хороша, только когда ей пользуешься. В общем, сейчас я живу совсем по-другому, собираюсь окончательно переехать в деревню, под Сергиев Посад. Хотя, разумеется, внутренняя содержательность жизни нисколько не зависит от профессии и места жительства.

Личная жизнь. О личной жизни я стараюсь не говорить. Хотя один раз изменил этому правилу (см. журнал "Домовой", 1998, март. — Прим. ред.). Потому что незадолго до этого встретил наконец девушку, которую искал. И понял я это сразу. Дело в том, что в шесть лет я ясно представил себе свою будущую жену и поэтому точно знал, как она выглядит.

Кино. Что касается кино, то я, наверное, буду участвовать в интересных проектах, если такие у меня появятся. Более того, хочу и сам снять кино. Эта область все-таки предполагает некоторое путешествие по времени, жизни и желанием других людей. Самый интересный опыт всегда последний. В лучшем случае — предстоящий. Если это не так, то скорее всего ты двигаешься по ложному пути.

Последним был фильм "Брат-2". Балабанов хотел сделать кино, свободное от рефлексий, объяснений и дидактики. Хочется верить, что это удалось. Как сказал где-то Сельянов, "Брат" — первое кино, свободное от прошлого. В хорошем смысле слова. Детям действительно иногда удается быть свободными от родителей. Но никогда наоборот. Мы не свободны также от воспоминаний, старых замыслов и страхов. То есть мы не свободны ни от прошлого, ни от будущего, ни от того, что мы делаем. Так и должно быть. Но то, что мы делаем, должно быть новым.

Чего боюсь. Боюсь штампов, боюсь оказаться включенным в корпорацию, потерять память и чувство меры. Также растратить время напрасно. Не зря же считается, что время, которое утекает, придумано дьяволом, как противоположность вечности, которая принадлежит Богу.

Не люблю. Не люблю подходить к телефону, фотографироваться, не люблю, когда уговаривают.

Люблю. Люблю ездить на машине, чай с лимоном, кино.

Мой жизненный девиз. Один мой друг любил цитировать: "Будь щедрым, как пальма, а если не можешь, будь как кипарис, благородным и строгим". Здесь важен момент смирения: "а если не можешь". Оказывается, такой зпиграф был предпослан какой-то повести, напечатанной в 70-е годы в журнале "Юность". Также он любил повторять: "Делай что любишь и люби то, что делаешь". Я соглашусь с тем, что это, наверное, и есть счастье.